Jamiroquai рассказывает о тёмных и светлых сторонах его нового альбома «Dynamite»: от красивых девушек в модных машинах до пинка под зад Бушу из его кабинета.

- «Dynamite» довольно таки сильно отличается от последнего альбома 2001-го года, «A Funk odyssey». У него более жёсткое, острое звучание. Как это получилось?

Jay Kay - Ну, для этого альбома мы написали больше гитарных партий и мне хотелось привнести в альбом этакое рок-фанк чувство, потому что в живом исполнении, на концертах, это будет звучать потрясающе. Мы очень много работали над гитарными партиями с Робом (Харрисом, гитаристом Jamiroquai с альбома A funk Odyssey). Это было весело. Мне кажется, мы хотели сделать что-то новенькое… и это было чем то вроде естественной прогрессии.

- Это повлияло на манеру записи всего альбома?

JK - С одной стороны, мы много работали с программой ProTools (цифровое ПО), а с другой, как всегда, просто записывали альбом вживую.

Мы чувствовали, что нам необходимо придать альбому более острое звучание и, благодаря использованию PT, это получилось намного быстрее. Просто звучание получалось намного интереснее, чем просто живая запись.

Большую часть работы можно было сделать на компьютере, и это упростило задачу, когда дошло до аранжировок. Можно вырезать кусок, прикрепить его в другое место, удлинить или укоротить стихи. Это на самом деле очень простой и быстрый способ.

Майк Спенсер, который является со-продюсером альбома, просто волшебник в такого рода вещах. После записи какого-то куска мы просто оставляли его на пару часов колдовать, потом возвращались, записывали ещё кусок и так далее по кругу.

- Где вы записывали альбом? Ведь последние 2 альбома записывались на вашей личной студии.

JK - Да, многое было записано на моей студии, но так же хотелось выбраться от туда, т.к. нахождение в одном и том же окружении могло наскучить.

Мы много записывались по всему миру: в Италии, на Коста-Рике… мы были в моём маленьком доме в Шотландии, потому что там не работают телефоны и никто не отвлекает от работы. Мой дом в Шотландии, он в середине «нигде», поэтому у тебя есть просто клавишные, гитара, небольшая драм-машина, и понимаете, если ты можешь работать с такими штуками, если можешь выдавать песни, которые хорошо звучат даже при использовании только трёх инструментов и своего голоса, ты на правильном пути.

Очень важно вначале, до того как записывать песни, создать их структуру.

Также мы ездили в США. Мы провели 2 месяца в Лос-Анджелесе, используя огромное количество музыкантов, аранжировщика Бэнджамена Райта, великолепных бэк-вокалистов, и всё это придало таким трекам, как Dynamite , который был записан в США, неповторимое звучание.

Было желание получить что-то невообразимое от записи в Америке, чего мы никогда не делали раньше, поэтому потом мы отправились на месяц в Нью-Йорк и записывались там, микшировали. И, знаете, это сработало. Просто это совершенно другое ощущение, когда каждое утро ты выходишь в солнечный день и едешь записываться на студию. Времени, которое мы там провели, хватило, чтобы почувствовать себя вовлечённым во все эти солнечные деньки, пальмы, хайвеи и так далее. Это реально вдохновило на «Dynamite», все эти яркие девушки в дорогих нарядах за рулём дорогих машин.

Когда ты работаешь в собственной студии, у тебя не ограничено время, ты можешь работать часами, днём и ночью.

- Очевидно, что это очень отличается от того, когда ты вынужден платить за аренду чьей-то студии. Временные рамки способствовали ускорению процесса?

JK - Ну да. Понимаете, когда ты в своей студии, ты можешь работать до 4 или 5 утра… Но, работая в чужой студии, возникает дисциплина. Тебе приходится правильно распределять своё время. И в результате ты получаешь результат намного быстрее.

Когда мы записывали наш первый альбом, мы заканчивали в 6 утра, расходились по домам, потом в 11 опять начинали запись, и так много дней подряд. В итоге твои уши не слышат, ты просто сдаёшься. На самом деле это совсем не весело. И, конечно, это было, когда мне было 22. Сейчас мне 35 и у меня просто нет той энергии, чтобы повторить такой опыт.

- Другой подход к работе: более дисциплинированный, систематизированный, организованный, придал альбому более сфокусированное и острое звучание?

JK - Я не думаю, что это связано с временными ограничениями. Просто я чувствовал, что тут нужен новый взгляд на альбом. Вообще над этим альбомом работало много новых людей. Мэтт (Джонсон, новый клавишник Jamiroquai), который вместе со мной написал несколько мелодий на пианино, очень отличается от Тоби (Смит, бывший клавишник Jamiroquai, покинувший группу после выхода альбома A Funk Odyssey, чтобы больше времени проводить со своей семьёй). Понимаете, вы работаете с кем-то 10 лет, а потом приходится работать над альбомом с кем-то новым, что уже само по себе задаёт совершенно другой ритм.

Важна ещё одна вещь: если ты не выпускал альбом уже 3,5 года, тебе приходится сосредотачиваться на нём, чтобы альбом получился хороший. Он должен быть, безусловно, лучше предыдущего.

И что же получается? Записывать ту же музыку, что и раньше? Многим нравится первый альбом, но ещё больше подходят и говорят, что им нравится и последний. И это совершенно разные группы людей. И ты должен быть счастлив.

- Вы провели почти 2 года, работая над последним альбомом, меняя многие вещи в последний момент. Почему?

JK - Да просто потому что я чувствовал, что что-то не так. Иногда мне казалось, что всё это очень похоже на то, что мы делали раньше, иногда — что нет должной энергетики. Иногда мне казалось, что вся мелодия полностью неправильная.

«Give hate a chance» был одним из треков, который уже был готов к записи, я уже пою и я чувствую, что мне не нравится, что всё не так, что всё надо менять.

Иногда надо было просто отойти от всего, дать трекам пожить. Хотя альбом очень глубок, он многослоен. Многое было обрезано. Большинство треков достигали своей кульминации в середине и к концу получались скомканными.

- Так вы хотели, чтобы треки были проще?

JK - Ага. Трек «Dynamite» очень прост, у него простой сюжет, простая мелодия и я думаю, что иногда, когда ты хочешь, чтобы люди слушали твою музыку, их нужно обескуражить.

Мы много времени посвятили работе над треками, потому что мы не хотели записывать на альбом треки просто для количества. Мы не хотели выпускать альбом, на котором было бы 2 отличных трека, а всё остальное - фигня вроде записей с автоответчика и всякое дерьмо в этом роде.

- Это ваш первый альбом, записанный без вашего клавишника и автора некоторых песен Тоби Смита. Это сковывало вас? Было ощущение, что этим альбомом вам нужно многое доказать?

JK - Ммм… ну да. То, что Тоби не было рядом, угнетало, то есть, я имею в виду, я могу работать с кем угодно, если мы находим общий язык, пока они понимают что я хочу и чего я добиваюсь.

Когда Тоби ушёл, было тяжело. Через неделю у нас было запланировано важное выступление, а его не было рядом… Но это надо было пережить, вернуться к делам и смириться с этим. И когда это происходит, то даёт толчок к работе, потому что тебе хочется повернуться и сказать: «с тобой или без тебя, вот оно, всё ещё работает». И это произошло. И это довольно приятно.

- Интересно работать с разными людьми? Это раскрывает вас с другой стороны?

JK - Да, да, да, конечно. Конечно, я мог нанять сессионных музыкантов для каждой песни, но мне не кажется, что это бы помогло при живых выступлениях. Дэррик (Макензи, барабанщик Jamiroquai с 1994года) работает со мной уже тысячу лет. Сола (Акингбола), перкуссионист, тоже работает со мной уже много лет. Нехорошо начинать менять людей.

- Первый сингл с альбома, «Feels just like it should»,на самом деле определяет новое звучание всего альбома, о чём этот трек?

JK - У меня перед глазами была картинка - молодой парень, который просто пытается найти свою свободу. Как подросток, который хочет выйти и увидеть на что похож этот большой мир. Он хочет увидеть яркие огни и песня практически как путешествие… вот он этакий молодой кретин и вдруг он становится спокойнее.

Это экспериментальное путешествие, через которые проходят все подростки и дети. Видеоряд объясняет это лучше, чем я.

- Этот трек очень жёсткий и с грязной линией баса, не так ли?

JK - Ну, грязная линия баса, на самом деле это не линия баса. Линия баса это я. В конце своего последнего альбома я валял дурака с одной маленькой машинкой Helicon, вроде голосового синтезатора, ты включаешь её, вертишь что-то, подкручиваешь и в итоге ты можешь звучать как Барри Уайт, или к твоему голосу добавляется пара-тройка октав и всё в этом роде. Я валял дурака с ней и в итоге мы записали этот битбокс и сохранили его.

Я думал использовать этот маленький отрывок, наложить на него ритм, но руки у нас так и не дошли. Поэтому на этот раз мы его откопали, вырезали тот кусок, который нам был нужен, Дэррик наложил на него ритм, и сформировалось то, что мы в итоге имеем.

Я спел совершенно по другому… попробовал спеть фальцетом и это придало этому треку фанковое звучание а-ля Кёртис Мэйфилд.

- Очевидно, что первый сингл привлекает внимание.

JK - Да. Рекорд компания периодически пыталась вмешиваться в процесс и они говорили: «О, мы не уверены насчёт этого трека, он тяжеловат, тут не то, здесь не так, неужели нельзя записать что-то милое, как вы обычно делаете?»

Но я говорил нет, я не хочу. Мне кажется, что если вы услышите её по радио, она будет выделяться, этот трек действительно другой. Кто ещё использовал голосовой битбокс в качестве линии баса для песни?

Некоторые части в треке довольно-таки грязные, с примесью хип-хопа. Это что то вроде шара, идущего по кривой, вот и всё. Сейчас довольно-таки удачное время для того, чтобы сделать что-то новое, поэтому, надеюсь, люди не отвернутся от нас и не скажут, что новый альбом звучит точно так же, как и все предыдущие.

- Трек «Dynamite» такой заводной, в стиле диско, очень жизнерадостный, беззаботный. Где вы его написали?

JK - На «Dynamite» меня во многом вдохновил Лос-Анджелес. Ты видишь множество симпатичных девушек, у которых всё прекрасно, за рулём ярких спортивных машин, в тёмных очках, ветром в волосах, вот о чём этот трек.

Он не претендует на Пулицеровскую премию, но он заводной, чувственный. Я просто хотел сделать такой трек, который можно было бы сразу ставить в клубах. У него есть тот самый ритм. Безусловно, на него сделают бесподобный ремикс.

Я его пару раз опробовал, пришёл в несколько клубов в Нью Йорке, подкинул «Dynamite» ди-джеям и его вообще-то хорошо приняли.

- «Seven days in sunny june» ещё один великолепный летний трек, не так ли?

JK - я просто вспомнил время, когда мне было 18-19 лет, или даже я был ещё моложе, может лет 16, мы все тусовались, и у нас были группировки. Группа мальчиков и группа девочек, и всегда был кто-то, кому ты очень симпатизировал, и получалось так, что всё лето ты думал: что же мне делать.

И в тот момент, когда ты уже собрался сказать «Как насчёт того, чтобы пообжиматься», она говорит «Давай останемся друзьями». И это всегда было безумное разочарование. Вкратце, этот трек о том, что ты думаешь, что тебя ждут обжиманки, но дело до этого так и не доходит.

- У этой песни очень беззаботное звучание, немного латиномериканское, не так ли?

JK - Да. Мне очень нравится записывать такого рода песни. Это навевает мысли о лете… мысли переносятся в туда, где хороший день и в мире всё прекрасно. У этого трека классическое, притягательное звучание, гитара и пианино очень созвучны в этой песне.

И хотя любимые треки время от времени меняются, я с большой долей уверенности могу сказать, что это мой любимый трек с нового альбома. Он был одним из треков, которые записывались очень легко. У меня ушло много времени, чтобы собрать его воедино, я сидел, вперившись взглядом в пол, просто пытаясь передать словами то, что было у меня в голове. Я всё слушал и слушал мелодию, а потом щёлк, и меня унесло.

Это было весело и легко — это и говорит о том, что это хороший трек. И его можно играть на живых выступлениях.

- Где Вы записывали его?

JK - Кажется, что мы записывали его в Лос Анджелесе. Я записывал вокал в своей студии, но сам трек был записан в США. Мэтт, наш клавишник, увидел Steinway и просто обмочился. Мы записывали потом трек уже дома, просто, понимаете, до этого ему не хватало богатого звучания Steinway.

- «Electric Mistress» имеет довольно интригующее название. На что похож трек?

JK - Он пропитан духом типа Detroit Jack. Он как бы очищает голову перед следующим треком, «Starchild», который идёт после него. Это достаточно важный трек на этом альбоме, потому что он классический и сфокусирован на той мысли, которую он несёт.

«Electric Mistress» — более танцевальный трек, немного более современный, чем все остальные песни. Он довольно-таки глубокий и тёмный, но, в то же время, весьма «сырой».

- Очевидно, что текст «Starchild» это некое заявление.

JK - «Starchild» это просто моя реакция на всех этих евангелистов-проповедников на ТВ, типа Бенни Хина и таких как он. Знаете, в Америке вы видите столько теле проповедников, все эти огромные церкви, и я просто подумал, я не знаю, я не уверен, что они говорят людям правду. Я думаю, что они пудрят людям мозги и извлекают из этого свою выгоду.

Просто я им вообще не доверяю. Я совершенно не согласен с ними и я не думаю, что всё это правильно. Поэтому, понимаете, вопрос в том — а где же Starchild (буквально — звёздный ребёнок, сын божий)? Всё ещё ждём. Понимаете, я просто почувствовал, что пришло время написать песню об этом.

- Судя по тексту, это очень глубокий и целенаправленный трек. А на что он похож в музыкальном плане?

JK - Там потрясающая игра перкуссии, яркая линия баса. Там использовался Clavinet, который всё соединил воедино, а так же потрясающие бэк-вокалисты. Этот трек а-ля все-встали-и-поём.

Надеюсь, эта песня затронет чьи-нибудь нервы, а не так, как в одно ухо влетело, а другое вылетело. Одна из строчек «I?ve seen the preachers on the TV in their white suites with precious stones studded into their boots…» (Я видел проповедников по ТВ в их белых костюмах в их ботинках, нашпигованных драгоценными камнями)… Я просто чувствую, что кто-то где-то ржёт над нами и ещё получает за это деньги. У них там есть подставные люди, которые выходят на сцену и говорят «О, я теперь могу видеть, я прозрел от слепоты». Понимаете, это всё такая подстава.

- «Black devil car» это этакий драйвовый трек, пропитанный топливом и горючим. На его написание вдохновил Ваш Ferarri Enzo?

JK - Да, это точно. Он такой забавный трек. Ну, вы знаете, столько девушек ко мне подходило и они говорили: «Если ты разрешишь мне сесть за руль этой машины, то я не знаю смогу ли я вернуть тебе её».

Большинство девчонок вообще то не интересуются машинами, но именно эта заставляет их раскрыться.

Машины, секс — эти двое всегда идут рука об руку, ещё со времён Jaguar E Type.

Я думаю было мило написать такие строчки «she loves riding around in my black devil car» (она обожает ездить туда-сюда на моей дьявольской чёрной машине)… Я просто подумал об этакой женщине-кошке в чёрной коже, которая рассекает на твоей спортивной тачке, в то время как ты сидишь дома, готовишь и ждёшь, когда она вернётся. «У тебя был хороший день, дорогая? Ужин съела собака. С машиной всё в порядке?»

- У этого трека тоже роковое звучание, да?

JK - Да, это драйвовый трек. Мы его опробовали и протестировали, превысив скорость, и, знаете, он заводит. Да, я думаю, он будет звучать потрясающе вживую. Он проникает под кожу.

- У нового альбома есть и тёмные стороны, где Вы озвучиваете вашу точку зрения о том как портится наш мир. Я говорю о «Give hate a chance».

JK - Я не знаю сколько именно конфликтов сейчас происходит в мире, большинство связаны с религией и кажется невозможным, чтобы человек дал шанс миру. Всех шокирует название, но это то, что происходит каждый день, каждой недели, каждого года с начала времён.

Поэтому эта песня как бы говорит: ну, вы не можете дать шанс миру, но дайте шанс ненависти, чем вы всегда и занимаетесь. Это своего рода я-устал-от-людей трек. Он звучит весело и задорно, но на самом деле он другой, он достаточно тёмный. И этот трек подводит нас к треку «World that he wants».

- «The world that he wants», наверное, самый тёмный трек на всём альбоме, не так ли?

JK - Да, «The world that he wants», я думаю, направлена на каждого диктатора, но вообще то она нацелена конкретно на Джорджа Буша, который делает деньги на войне.

У него есть акции в оружейных заводах. Пока вы там, вы заставляете нефть управлять оружием. Очевидно, что чем дальше идёт этот конфликт, тем больше персонала туда посылают.

Понимаете, он открыл коридор: Пакистан, Афганистан, Ирак, недолго осталось ждать его действий в отношении Ирана. Я имею в виду, что этому парню необходимо понять — мы все не хотим жить так, как Америка. Мы не хотим, чтобы в наших городах, в каждом, был и Taco Bell, и Burger King, и McDonalds.

Знаете, я ехал через пустыню и там всё то же самое. В каждом городе одно и то же. В каждом городе вы натыкаетесь на одни и те же вещи. И некоторые люди этого не хотят.

Вся администрация у него такая скользкая и именно об этом я и хотел написать. У меня на этот счёт очень жёсткая позиция. Я очень жёстко отношусь к этому парню, то есть, мы должны избавиться от него, потому что он приносит несчастья всем нам. То дерьмо, в котором мы сейчас тонем, в этом виноват только он.

Понимаете, просто моральные стандарты очень расплывчаты. Выбирать приходится между ужасными диктаторами. Террор распространился по всему миру. А в прошлом Америка создала бардак, используя ЦРУ, чтобы проникнуть, вмешаться в политику таких стран, как Южная Америка, Сальвадор, Никарагуа, ну вы знаете, Чили…

И всё это делалось ради выгоды Америки и только ради неё. В результате он посылает молодых парней на войну и, как я пою в песне, он знает, что они не вернутся домой.

Садам Хусейн тиран, я не говорю, что это не так, но это не причина, чтобы врываться туда так, как они ворвались в его страну.

- Очевидно, что альбом делится как бы на 2 части: позитивная музыка для сложных времён. Вы это изначально задумали.

JK - Ну вообще то да. Иногда мне кажется, что во мне уживаются 2 человека. Один очень тихий и задумчивый, а другой, наоборот, хочет смеяться и веселиться. Эти две части, объединяясь, выходят в виде моей музыки. Поэтому музыка это выход для людей, а не просто какая-то ерунда.

- Что насчёт турне? Куда собираетесь поехать?

JK - Вообще мне хотелось бы съездить в Россию. Мы никогда не выступали там. Так же мне хотелось бы съездить ещё раз в Южную Америку, потому что там просто потрясающе. Бразилия, Чили, Аргентина, знаете, женщины там просто потрясающие.

Не могу дождаться, когда мы уже отправимся в дорогу с новым альбомом. Может наскучить постоянно играть старые любимые мелодии, поэтому здорово, что приходится из них выбрать лучшие, чтобы сыграть новые вещи и разнообразить выступления.

- Что насчёт будущего? Это Ваш шестой альбом, вы выпускаете альбомы уже на протяжении 13-ти лет. Вы видите себя автором музыки, которая переживёт многие года и поколения?

JK - Я не знаю… Я просто живу настоящим. Я думаю в какой-то момент я приду к тому, чтобы выпустить сборник Greatest Hits.

Просто я не хочу испытывать ощущение, что кормлю людей одним и тем же дважды. Я не люблю весь это бред: такая версия, сякая версия и потом ещё одна версия.

Но подождите, что могу я сказать? Ты просто продолжаешь делать что то, пока ты можешь это делать. И пока это приносит тебе радость, ты делаешь это, а мне это всё ещё нравится.